Ночной кошмар.

"...Ночь. Легкими шагами подходишь к двери с золотым тиснением, пар клубами вырывается изо рта, когда ты сосредоточенно отмыкаешь защелки в дрянном замке, не выдерживающим, наверное, даже легкий толчок плечом... Но ведь нам нужна тишина, моя прелесть?.. Да...

Тише, тише, эльф. Пусть твои пальцы станут легким ветерком, а замок - травой, что легко пропускает нежные порывы вечернего бриза. Ага, именно так... Щелчок - и механизм услужливо пропускает отмычку внутрь себя - дверь открыта, ночной гость. Ты оглядываешься по сторонам - не идет ли кто по тихой улочке, припорошенной снегом, неторопливо летящем сквозь морозный воздух, пахнущий жестью и вечными льдами. Нет, никого... Все жители спят, и даже стражники не высовывают носа из теплой караулки, никому не хочется попасть под холодное дыхание Джеролльских гор, каждую ночь загоняющее всех в уютные дома, выстроенные из древесины ледяного дуба.

Что это, эльф?.. Ты дрожишь, но не от холода, всё твое тело напряжено как струна, однако члены твои двигаются как никогда выверенно и четко; пальцы нащупывают крошечную масленку со специальным составом, который Братство заказывает у магов в Анвиле, пары капель которого достаточно, чтоб замочные петли не издали предательский скрип медленно открывающейся двери...

На одном дыхании ты проскальзываешь в небольшую щель, навстречу теплу и уюту притихшей домашней обители. Мягкие тени окутывают твою фигуру, а глаза на пару секунд перестают видеть окружающие предметы... но мгновения слепоты проходят, разом открывая богатую обстановку прихожей: резные деревянные панели на стенах, прекрасные картины в золоченых рамах, вычурные вешалки, сделанные из красного дерева, мягкий ковер под ногами - твой друг и спаситель, незримо предающей собственного хозяина... Впереди ты видишь приоткрытую двери в гостиную, из которой льется свет догорающего камелька, но он слишком слаб, чтобы выдать тебя, неподвижно прижавшегося к стене, словно к любовнице, которую уже не видел несколько недель...

Мельком замечаешь фигуру высокого эльфа, расслабленно сидящего в массивном кресле у стены. Отблески умирающих поленьев высвечивают красивое, волевое лицо, белоснежные волосы, аккуратно забранные в хвостик на затылке...

Почему-то тебе вдруг хочется узнать кто он такой, что сделал за свою долгую жизнь, и почему сидит один в такую холодную ночь, согреваемый лишь язычками пламени, пляшущих меж развалившихся и почерневших кусков северной березы. Может, все его родные погибли?.. Или отреклись от него за какое-то преступление?.. А может, его жена погибла, и дети разбежались, влекомые новыми возможностями имперской жизни? "Кто ты?.." - помимо воли шепчут твои онемевшие губы..

Но... твой взгляд скользит выше по стене - уродливая черная голова минотавра, закрепленная на деревянной доске, свирепо пронзает своим стеклянным взором деревянные перекрытия, мир живых и мир мертвых, ибо одним богам ведомо, куда уходят души погибших чудовищ . Да, маленький эльф, это твоя цель. Ну же, иди, иди навстречу своей судьбы... Мать Ночи будет очень, очень тобой довольна.

Неслышно ступая, ты сливаешься со сгустившимися тенями, осторожно идешь направо - лестница на второй этаж выведет тебя аккурат к потайной каморке...

Шаг, еще шаг; твое дыхание словно замедляется, а сердце норовит выпрыгнуть из груди; тяжелые комоды, письменные столы незримыми призраками проплывают мимо.

Вот и спальня: книжные шкафы ломятся от книг, на изящном столике подле кровати стоит серебряный подсвечник в форме цветка акеласа. Наконец, спустя пару минут поисков, показавшиеся тебе всеми веками этого мира, ты упираешься в неприметную дверку в деревянной панели. Она незаперта и открывается от легкого толчка рукой, затянутой в темно-коричневую кожаную перчатку.

Втискиваешься в узкое пространоство между внешней стеной дома и фальшивой стенкой спальни, пыль забивается в нос и горло, а паутина насточиво лезет в глаза. Ты проходишь чуть дальше и видишь крепления той самой головы чудовища...

Твердой рукой достаешь кинжал - легендарную Бритву Мерунеса, по спине льется холодный пот... Ты медленно протягиваешь кисть, ставшую словно тебе чужой, поддеваешь лезвием деревянные крепежи, затем ломаешь их с тихим хрустом и... время замирает.

Твое сердце гулко бухает, а потом неожиданно затихает; кажется, что из легких, словно сдавленных чей-то могучей рукой, уходит воздух. Во Вселенной нет ничего, кроме твоего онемевшего тела, томительного и ужасного ожидания ЭТОГО...

Глухой удар и еле слышный стон заново запускают часы жизни... Твои руки мелко трясутся, по вискам катятся капельки пота. Тебя мутит и хочется свернуться маленьким клубочком, как в детстве, когда бывало очень страшно... Но пора уходить, маленький эльф, щедрая плата дожидается в Убежище своего хозяина.

Уже не таясь, быстрым шагом спускаешься вниз, и тебя словно тянет в гостиную... Туда, где стоит кресло и светится камин, которому все равно кому светить - живому существу или его мертвой оболочке. Туда, где теперь лежит тело, как безвольная кукла, будто брошенная капризным ребенком... Лужа крови кажется багрово-черной, и ты, содрогаясь от вида раны на голове эльфа, опускаешься перед ним на колени... Несчастный еще жив, но жизнь из него уходит стремительней, чем течет горный ручеек. Ты смотришь в его глаза и вздрагиваешь - из них текут слезы...

Тебе хочется убежать, но нет сил... Маленький убийца, ты же хотел знать, кто этот эльф?.. Кем он был, а может, кем он станет? А ведь ты даже не знаешь его имени...

Но... ты НИКОГДА это не узнаешь. Никогда! Потому что ТЫ убил его! И теперь он мертв! Из-за тебя! Слышишь?! Он МЕ-Е-Е-Е-ЕРТВ!"

..Ты вскакиваешь на кровати с хриплым клекотом, подушка мокрая от пота, а на щеках тянутся дорожки от слез. Оглядываешься по стороным. Истово благодаришь всех Девятерых, что это было всего лишь кошмарный сон. Ужасный. Чудовищный. Нереальный. Но всё-таки сон...

И вдруг видишь перед собой фигуру в черном плаще и капюшоне, неведомо как появившуюся из теней... слышишь Голос, холодный и бесстрастный, произносящий фразы с неумолимостью времени: "Ты спишь очень крепко для убийцы, дитя моё. Меня зовут Люсьен Лашанс..."

И тут ты начинаешь кричать - дико и страшно, так, как никогда не кричал в своих самых страшных кошмарах...